4 июня 1944 г. прихожане недействующего, но при этом официально не закрытого Константино-Еленинского храма в Добром обратились к патриарху с просьбой возобновить в храме богослужения. Результат данного обращения был полностью противоположным — через пару месяцев власти дали понять верующим, что их храм следует считать закрытым.
Развивались события следующим образом.
Храм действовал до ареста служившего в нем архимандрита Иосафа (Хрисанфова) [ГАИО. Ф. Р-2953. Оп. 1. Д. 238. Л. 3]. Хрисанфов Иосаф Михайлович, 1870 г.р., был арестован 16 июня 1938 г. и приговорён к 5 годам лишения свободы. В 1940 г. в одной из антирелигиозных статей во владимирской газете «Призыв» сообщалось: «Прикрываясь христовой «кротостью», поп с. Доброго на празднике Благовещения выступил с контрреволюционной проповедью, призывая стоять за церковь». Вероятно, это событие относится к 1938 г. и именно оно стало поводом для ареста священника.
Примечательно, что после ареста священника храм не был закрыт. Как писали верующие в вышеуказанном письме патриарху в 1944 г., «между тем все налагаемые на этот храм налоги ежегодно прихожанами уплачивались, <…> недоимок никаких нет, поэтому он никем закрыт не был, да и верующие прихода сего стойко и крепко хранят и чтут православную веру своих отцев [так в тексте. – Авт.] и берегут указанный древний свой храм в том виде, в каком он был». Следует полагать, что для властей это была идеальнейшая ситуация: храм не действует, а налоги за него уплачиваются.
Спустя какое-то время верующие стали «обращаться к соответствующим местным духовным и Советским Властям» с просьбами о назначении в храм нового священника – просьбы не были удовлетворены. 4 июня 1944 г. верующие, получив от Красносельского сельсовета разрешение, провели собрание, на котором решили писать письмо патриарху и собрали 137 подписей за возобновление служб в храме (в числе ходатайствовавших были и жители сёл Суромны и Красного, в которых храмы были закрыты); на том же собрании был избран церковный совет из 23 человек. Тогда же прихожанкой Е.И. Кротовой, уполномоченной верующими, было написано патриарху письмо «с ходатайством о разрешении в нашем древнем благоустроенном великолепием храме, как незакрывавшемся, совершать богослужение и о назначении для этого священника». Письмо начиналось повествованием о древней истории храма, о некогда существовавшем на его месте монастыре, указывалось в письме, что «верующие прихода сего стойко и крепко хранят и чтут православную веру своих отцев [так в тексте. – Авт.] и берегут указанный древний свой храм в том виде, в каком он был», налоги уплачивают, а совершение богослужений просили разрешить, «дабы не было в нашем древнем храме мерзости и запустения» и для «поминовения воинов, павших в боях Отечественной войны, борющихся против врага человечества фашизма», «ибо настала необходимость в воздаянии перед Богом молитвы об исполнении нашему воинству победы над врагом».
Просьба была отклонена, но сделано это не по причине отсутствия священника (единственно возможная причина для отрицательного ответа), а «ввиду того, что эта церковь не функционирует с 1937 г., а в г. Владимире на расстоянии 4 км от селений Красносельского сельсовета Владимирского района имеются две действующие церкви», т.е. власти «ходатайство о разрешении совершать богослужение и о назначении для этого священника» переквалифицировали в ходатайство «об открытии храма». 18 августа того же года данное решение сообщили Е.И. Кротовой. Ответ властей не содержал ссылок на постановление о закрытии храма, как это обычно делалось. Из этого следует, что храм действительно не был официально закрыт сразу после прекращения в нём богослужений. Т.о. события 1944 г. можно считать закрытием храма.
Указание в официальном письме, что «церковь не функционирует с 1937 г.», вероятно, взято из цитировавшего выше письма верующих патриарху («Богослужении [так в тексте. – Авт.] в указанном храме совершались до 1937 г. В 1937 г. служивший в нем архимандрит Иосаф был арестован и выслан. С того времени священника нет и богослужении [так в тексте. – Авт.] не совершаются») [ГАИО. Ф. Р-2953. Оп. 1. Д. 238. Л. 1–7]. Как было указано выше, Хрисанфов Иосаф Михайлович был арестован 16 июня 1938 г. Вероятность того, что в 1944 г. верующие могли не помнить точно, в 1937 или 1938 г. арестован священник, выше, чем вероятность того, что они неправильно связывали причину прекращения богослужений с арестом священника, поэтому следует считать, что настоящая дата прекращения богослужений – 1938 г., после ареста священника.
Закрытие храма, естественно, не вело к автоматической утрате крестьянами религиозности. Так, в 1940 г. в с. Добром в праздник Успение не вышло на работу три звена («30 трудодней»).
Согласно предоставленным в 1962 г. Владимирским облисполкомом в Совет по делам Русской православной церкви при Совете министров СССР сведениям, по данным на 1 января 1961 г. церковь в Добром использовалась под склад Текстильконторы [ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 2. Д. 330. Л. 246, 247]. В остальное время церковь в Добром использовалась под склад (сразу после закрытия), потом там размещался клуб, затем разливочный винный цех, в 1980–90-х гг. – цех диафильмов.
В 1957 г. село было включено в черту города. Вероятно, именно из-за того, что в 1920–1930-е гг. село не входило в состав города, в отличие от городских храмов, при храме сохранилось кладбище (правда, есть данные, что территория кладбища в с. Добром частично было занята под огороды и гаражи). На кладбище сохранился один дореволюционный памятник. Производить захоронения на кладбище перестали, вероятно, вскоре после присоединения села к городу.
В начале 1990-х гг. храм был возвращен верующим.
Ершов А.Л. Судьба храмов в сёлах Добром и Красном около Владимира // Старая столица: краеведческий альманах. Вып. 8 / Центральная городская библиотека г. Владимира, отдел краеведческих исследований. – Владимир, 2014.
(фото из Интернета)
